«…кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?..»

«Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды.  Плохо то, что он иногда внезапно смертен…»

М. Булгаков

 

        Мозг продолжал бороться и всеми своими извилинами цеплялся за жизнь. Два часа. Два часа между жизнью и смертью. Шесть свинцовых пуль и не хватает три литра крови. Голос в глубине и внутри и не может вырваться наружу. Шум, Крики, крики: - Работает РУОП, затвор, удар, бегу… куда?  И тишина ...

      Я стал тяжелее на шесть свинцовых пуль. Граммы, всего лишь несколько грамм  свинца, а тяжесть смертельная, она сгибает и не дает дышать. Сейчас будет легче. Да. Еще чуть-чуть. Уже скоро. Голос - он продолжает говорить:

- Успокойся, не торопись, сейчас, скоро, вот уже.

 Эти люди в белом, что они делают?  Кого трогают, режут, что вынимают.

      Кровавый, раскалено-красный свинец: раз, два, три …

А он продолжает шептать:

- Немного осталось, мы уже рядом, потерпи.

Я и он. Уже не живу и еще не умер. Я здесь, я с вами … 

И уже совсем тихо:

- Да нет, послушай, зачем тебе все это. Ты скоро будешь там. Там лучше и спокойно. Вот еще немного: пять, шесть.

      Меня уже нет.  Но я еще побуду здесь немного. Три или девять. Может сорок. Сколько?  Я буду, буду с вами, а вы будите со мной. Мы будем вместе. Но нет, он зовет и тянет меня.

     Все. Теперь без меня. Без меня, кто, сколько может, кому как дано. Но без меня.  Он знает, знает кому сколько. Знает, но не говорит. Мне уже сказал, а другим не говорит, но знает.  Днем еще не знал, а он знал и «масло уже кто-то разлил…» Я вляпался, поскользнулся и затвор…

     Но я же был болен. Да я еще был не совсем здоров. То есть, здоров, но не совсем, чтобы меня выписали. Это второстепенно. Выпишут меня через три дня. А сегодня пятница. Тогда почему я на работе? Почему я с вами? Неделю я болел или был нездоров? Неделю я всех не видел. Придурок. Гандон, пидорас. Еще столько бы не видеть. Нет. Я с вами, я должен, я хочу.   Операция, задержание, казанские. Опять играем? Куда говоришь? На машине, на стрелку. Только подъехать, опустить стекло и сказать пошел в жопу, гандон, пидорас, через час на том же месте. Я на больничном и в понедельник на работу. Нет, я с вами. Как так без меня управитесь?  Немного, второстепенную роль. Да, да. Вадим, скажи. Палыч, ты командуешь.  Что-то подсказывало -  масло… Да какое к черту масло. Вы, мы. Я вместе, я с вами… Там разберемся.

 

       Свинцовый дождь начался неожиданно. Прогноз этого никак не предполагал. Мы не были готовы к нему. Одна машина сзади, две спереди и по бокам. Человек семь из них трое-четверо в нападении.  Сдать назад не получается, там  «мирыч» -  это тупик. Со всех сторон. Они начали нас захватывать. Они не понимали и не верили, что РУОП. Рассудка

нет, агрессия и хаос. И неожиданно. Мы не готовы. И затвор… Его заклинило после первого выстрела, но я успел попасть и ранить одного. Нас трое и на всех два ствола. Если бы не затвор, если бы мы были готовы … У них преимущество – нападение против нашей защиты. Свинцовые капли: одиночные, шквальные – автоматные с двух сторон. У нас ПМ и затвор. Я «поскользнулся» и принял их на себя. Брызги свинца только коснулись Вадима и Рому. Я взял все на себя, раскрыл собою бронежилет.  

     Ноги идут, но без меня. А он успокаивает: скоро, часа через два. И тишина. Покой.  Я не там и не здесь. Я с вами, но меня уже нет. Но я останусь, останусь в вас. Прощайте.

 

      Молчим и смотрим в никуда, стискивая челюсти  до хруста зубами, глотаем соленую слюну. Сжимаем до судороги кулаки и усилием воли не даем им вырваться наружу. Взрослые мальчики, мы сглатываем слезы с запахом и вкусом крови. Мужские скупые слезы – они внутри нас.

 

        

 

 

А снаружи:

 -Отслужи по мне, отслужи...   

И предательский блеск  глаз.

- Я не тот, что умер вчера.

- Он конечно здорово жил …

- Не жалел того, что имел…

- Не щадил своих кулаков…

 И они уже вырываются. Сами, сами из глаз. Слезы, капли – а с ними …

- Тяжесть наших грехов …

 Мы не стыдимся и не прячем их. Эти молчаливые мужские слезы.  Никаким усилием воли их уже невозможно сдержать.

- Я вчера погиб не за грош…

- Умер он, я нынче другой».

 

 

 

    Да, после этой трагедии мы и 7 отдел стали другими. Каждый по своему: руководители управления, проведя служебную проверку, поставили свой диагноз этой истории с абсурдными и нелогичными взысканиями, как выговор за утерю служебного оружия и тому подобное. Но, так положено, хотя и абсурдно ….

У каждого сотрудника и руководителя РУОП сложилась своя правда и свое представление об операции, приведшей к смерти Володи.  Свой взгляд на трагедию сформировали журналисты. По-своему оценивали эту историю многие сотрудники питерской милиции.

На самом деле в истории гибели Володи   не было прямых виновников. Мне кажется, что всему виной - это цепь сложившихся обстоятельств, которые сформировались благодаря нескольким факторам, каждый из которых сам по себе не способствовал приближению трагедии. Главной ошибкой, видимо,  было то, что команды и решения принимались на разных уровнях без учета всей сложившейся ситуации и при отсутствии понимания ее среди руководителей. Немаловажную трагическую роль сыграли субъективные причины, по которым руководители не до конца доверяли своим подчиненным. В силу общей обстановки и имевшим место заказным или «крышным» ситуациям, в которых были замешаны сотрудники милиции разных подразделений, в том числе и сотрудники РУОП, руководители с подозрением относились к профессиональной инициативе своих подчиненных. А если подобная инициатива возникала неожиданно и нестандартно, то подобные негативные подозрения у руководителей еще больше усугублялись. 

Несмотря на то, что средства массовой информации каждый по-своему, кто подробно, а кто информационно,  отразили обстоятельства гибели Володи , спустя 12-ть лет и с опытом этого времени  появилась возможность еще раз вернуться к тем событиям и о них рассказать.

Полученный в 7 отделе положительный опыт кратковременного внедрения в преступную среду, достиг хорошего профессионального уровня. Но этот уровень можно было оценить только, непосредственно участвуя в операциях. К сожалению, при том вале криминальных событий в городе, наши руководители РУОП, видели и оценивали только результаты подобных внедрений, выражающихся в количестве задержанных преступников и возбужденных уголовных делах. Личная инициатива и смекалка сотрудников отдела оставались за кадром и никак не оценивались и не подвергались критике со стороны руководителей. Такое положение дел для нас могло означать, что нам доверяют,  то есть «верной дорогой идете, товарищи».  Мы и шли, то есть изобретали новые комбинации, направленные на изобличение и ликвидацию преступных групп. 

    Не любая жертва вымогателей находит в себе силы и смелость попросить защиты у милиции.  Подобные потерпевшие обращались в милицию, как правило, только тогда, когда их чаша терпения от  постоянных поборов со стороны вымогателей была невыносимой и боязнь расправы притуплялась или становилась второстепенной.  Довольно часто в  РУОП и в милицию обращались потерпевшие, которые рассказывали о вымогателях и их преступных действиях, но при этом отказывались делать официальные заявления и показания.  Всем понятно, что в подобных вариантах никаких решительных действий в отношении вымогателей не предпринималось. Максимум в полезности подобных обращений было описание примет и иных характерных особенностей преступников, которые заносились в оперативные материалы. Вымогатели при этом продолжали запугивать и «крышевать» коммерсантов, требуя у них деньги.

Не была исключением и эта история, когда меня и товарища по службе Виктора друзья и бывшие коллеги познакомили с Сергеем Г, предпринимателем, занимающимся торговлей алкогольной продукцией и попросили оказать ему помощь.   В те времена торговать алкоголем было выгодно, а в отсутствие внятных  правил торговли, это было и финансово прибыльным занятием. Большие дивиденды в этом бизнесе были сопряжены с сопутствующими трудностями, связанными с не возвратом денег за отпущенную продукцию или досаждением со стороны фискальных и проверяющих органов.  Лавирование коммерсантов алкогольного бизнеса в хаосе криминальных и полукриминальных обстоятельств, притягивали к себе криминальные группы. Такой группой оказалась «казанская», которая состояла из жителей Татарстана и отличалась особым агрессивным характером и своей жестокостью.  Сергей Г попал под влияние этой группы и не знал, как выбраться из этого положения. От него мы узнали о  казанских вымогателях, вот уже несколько месяцев, получающих с него  иностранные денежные знаки.  Неоднократно эту миссию выполнял некий Марат.

       И вроде бы вся история взаимоотношений Г с казанскими и Маратом выглядела, как добровольное  сотрудничество. Но только непосвященный человек далекий от оперативной деятельности может характеризовать подобные взаимоотношения, как взаимовыгодные и добровольные. Не вдаваясь в детали, бытует мнение, что не существует разницы, платит коммерсант за свою «безопасность» бандитам или частным охранным структурам.  По-сути принципы взаимоотношений остаются одинаковыми. Однако в жизни бывает так, что одна и та же форма имеет разные последствия.  Для большинства оперативников РУОП было бы понятно, что мы имеем дело с преступной группой, насильно заставляющей коммерсанта им платить. Полученные такие деньги только продлевают и усиливают  опасную роль преступной группы.

     Как только Марат потребовал у Г значительно более крупную сумму в размере 120 000 долларов, это явилось толчком и началом нашей трагической операции.  Но поистине абсурдным было бы планировать какие-либо мероприятия без предварительной проверки подозреваемых и обстоятельств взаимоотношений Г с казанскими.

Задокументировав   разговор Г с Маратом, и установив, что под именем Марата скрывается, находящийся в розыске З Айрат, мы с коллегами преступили к обдумыванию дальнейших оперативных мероприятий. На этом этапе мы уже обладали общими сведениями о составе преступной группы и ее вооруженности огнестрельным оружием. Но для нас было  очевидным и то, что  Г страшно боится казанских и не в состоянии даже сколько-нибудь обострить ситуацию, что бы нам зафиксировать  доказательства о физических угрозах в его адрес. Кроме этого, до задержания большинства членов группы, Г боялся делать официальные заявления и давать показания.  При этом он и его партнеры по бизнесу не отказывались содействовать оперативным мероприятиям.  В данных обстоятельствах было довольно просто и незатейливо задержать Марата - Айрата и передать его инициаторам  розыска в Татарстане.  Айрат разыскивался прокуратурой Альметьевска за совершенное убийство из автоматического оружия. Но мы понимали, что его место сразу же займут другие члены преступной группы. А они, не только по имеющейся информации, но и по своим кличкам: буржуй, фашист определяли ее, как опасную, жестокую и используемую огнестрельное оружие.

         Не использовать сложившуюся ситуацию было бы опрометчиво и, как нам казалось,  реально было бы задержать не только одного члена группы, но и других ее участников. Внедряться и вступать в контакт с Маратом и его людьми при данных обстоятельствах представлялось нелогичным. Надо было искать иной план мероприятий. И решение было смоделировано следующее. Преступники считали Г своей «дойной коровой» и при его исчезновении лишались своих денег. Поэтому, если мы имитируем под видом другой преступной группы захват Г в заложники и об  этом становится известно казанским, они будут вынуждены всеми своими силами вступать с нами в контакт или, что более реально, попробуют его освободить у нас. А это обеспечит нам возможность  задержать большую часть группы одновременно. Это сократит время на поиски других членов группы и позволит задержать их с оружием. В такой ситуации они просто обязаны будут явиться вооруженными.  Расчет был простым и психологически верным.  Единственное, что мы не учли в этот момент, что для обеспечения такой операции потребуются большие силы, в том числе и привлечение СОБРа.    Не  согласовав со своим руководителем начала оперативной комбинации, что для нашего отдела это было привычным и в порядке вещей, я и мои товарищи приступили к ее реализации. 

     Потерпевший Г не появился на работе и для всех кроме нас он находился  в неизвестном месте. Его партнер, посвященный в общий план мероприятий, поспешил распространить среди сотрудников фирмы о похищении их директора. Эта легенда стала известной и  Марату.  В ситуации  неизвестности о судьбе Г для казанских истекли сутки.  На следующий день  Марат получил информацию о связном, то есть нашем по легенде телефоне и позвонил на него.  

-  Марат, если тебе ваш барыга дорог и есть чем ответить за него… Он заблудился на крупную цифру. В привычном репертуаре замаскированный наш сотрудник Вадим передал вводную информацию казанским и предложил встретиться вечером на Суворовском проспекте.

  Контакт с казанскими был установлен и старт операции был дан, а дальше …

     Дальше томительное время согласований. План операции и задержание казанских положили на бумагу. Продумали место встречи и маршруты движения. Предусмотрели и вероятность контрнаблюдения со стороны преступников и другие ловушки, позволявшие гарантировано осуществить захват преступников. Мы считали, что при самых неблагоприятных для состава преступления обстоятельствах: отсутствие оружия у казанских и других разыскиваемых преступников, выполнялась бы задача минимум.  Несколько членов «казанской» группы были бы задержаны и установлены, Марат арестован по розыскному делу,  потерпевший Г на время дезавуирован и лишен посягательств со стороны преступников.

Предполагаемое не всегда совпадает с происходящим, тем более, если  события подвержены нескольким неизвестным.  Так и наша операция.

Пятница, завершается рабочая неделя, но все сотрудники отдела не покидают рабочие места, все в ожидании решения руководства управления. Начальник  отдела вернулся от руководства управления хмурым и подавленным:

- Решение: СОБРа не будет. Да и проведение операции запрещено. Руководство предлагает разрабатывать группу в плановом режиме. 

- Это издевательство, какой плановый режим. Мы оперативный отдел, у нас все быстро и в пожарном порядке. К этому мы привыкли. И без СОБРа нам не привыкать. Практически 90 процентов задержаний отдел проводил своими силами, без участия специального отряда.

- Да нет, вы не понимаете, руководство запретило проведение операции, повторял руководитель.

- Почему, переспрашивали мы хором. 

Командами операцию можно отменить, можно запретить, но мы понимали, что процессы уже запущены и ситуация грозит выйти из-под контроля.

Трудный и главное  без аргументов получался диалог. Нашим  руководителям не хватает убедительных причин, чтобы не проводить операцию. Весь отдел смотрит и ждет, а время идет. До встречи остается 30 минут, а связь с казанскими только  односторонняя.  Нас ждут возле кафе «Грета» на Суворовском проспекте. Предварительно там была определена промежуточная встреча. Основную встречу предполагалось проводить на берегу Невы, возле территории водоканала. Сегодня в этом месте уже проложена современная магистраль. А тогда был пляж и подъезд только один. Выбранное безлюдное место для такой встречи точно заставило бы преступников прийти с оружием.

- Палыч, твое отделение замутило ситуацию. Что ты считаешь? - продолжал разговор начальник отдела Анварыч.

Палыч всегда был на острие событий и остро чувствовал любую ситуацию.  Вообще фальшь и двойной смысл поступков для большинства опытных оперативников невозможно скрыть. Ведь психология – это часть нашей профессии. И даже самый неприметный взгляд, жест или тембр голоса выдает сомнение или неправду сказанного.  Палыч был на стороне действия и необходимости проведения операции. И в результате решающую роль сыграл общий настрой отдела и плюсы перевесили минусы, а аргументов против уже не оставалось, а время уходило ….

Операция продолжилась, несмотря на запрет руководства управления. Начальник отдела Анварыч  и старший группы Палыч брали ответственность на себя. Но времени для общей подготовки уже не осталось.  Необходимо было перенести  проведение основной операции на более позднее время, что бы подготовиться к проведению задержания преступников. Связи с Маратом нет, а как-то необходимо ему и его людям сообщить о переносе встречи. Оставалось только кому-то подъехать к условленному месту с Маратом и сообщить о переносе основного разговора.

Само собой  получилось, что наиболее смелые и авантюрные сотрудники, в составе которых оказался Владимир, отправились к месту встречи. Все развивалось быстро. Владимир -  за руль, Вадим и Рома - в машину. Остальные в ожидании…

А через полчаса – ужасно. Как разрыв грома: на Суворовском перестрелка. Наши получили огнестрельные ранения, и кто-то  увезен в больницу. Тяжелые ранения получил Володя  и случайный прохожий. А спустя два часа Володи не стало. Врачи не смогли его спасти… Полученные им пулевые ранения оказались смертельными.

 

 

 

Все остальное и последующее – это реакция управления на удар со стороны преступного сообщества. Раздумывать уже не приходилось, надо  было действовать.  За первые сутки перевернули все, что и кто был под рукой. Марат, он же Айрат далеко не ушел. Брали его у гостиницы Пулковской. Вадим  и Палыч. Айрат  - здоровенный бугай сопротивлялся отчаянно и не хотел сдаваться. Задерживали его  с применением огнестрельного оружия и жестких приемов рукопашного боя. Успокоился он и перестал сопротивляться только после того, как ему сломали руку. Второго соучастника  преследовали на машине. Пули пистолета ПМ, стрелявшего Палыча,  продолжали отскакивать от резиновых колес. После задержания второго члена банды мы и врачи не сразу определили, что он ранен в голову и  в таком состоянии отвечал на вопросы и давал первые показания. Только потом поняли, что у него в голове застряла пуля.   Явки и конспиративные квартиры многих членов казанской группы были известны нашему управлению. И в такой ситуации они были проверены и подвергнуты обыскам. Кроме огнестрельного оружия у казанских были обнаружены списки лиц, входящих в преступную группу, их статус в группе и финансовые показатели их существования.

За две недели масштабных проверок и поисков преступников через стены управления прошло около тысячи человек из  неформальных групп криминального характера. 

 

 

За это время были установлены все участники нападения на наших коллег. Однако доказательств в отношении всех участников этой непростой ситуации было недостаточно и поэтому  арестовать и привлечь к уголовной ответственности смогли только двоих.

Остальные участники нападения на сотрудников РУОП в течение последующих нескольких лет были убиты в результате криминальных разборок.

 

 

      Весенний день 7 апреля каждого года, трагическая дата в истории РУОПа. Дата смерти Володи Троценко, но и дата жизни каждого из нас. Каждого в отдельности и вместе с нашим товарищем. Мы с каждым годом стареем и уже не всегда помним друг друга.  А ты остаешься в нашей памяти молодым и веселым.   Где бы ты ни был сейчас, Володя, будь счастлив. Мы живем и помним.